От Елховки до Женевы (Продолжение. Начало в №№ 83, 87, 89 за 2012 год, №№ 2, 10, 16, 62, 68, 78, 95 за 2013 год, №№ 2, 5, 15, 37 за 2014 год).

ЖЕНЕВА. В предыдущем материале было рассказано, как герой нашего повествования покинул Соединенные Штаты Америки и вернулся в Москву. Продолжаем его рассказ.

После пятилетнего перерыва от загранпоездок в 1956 году я вновь был командирован за границу – в Женеву, в советское представительство при европейском отделении ООН, на должность эксперта по делам европейской экономической комиссии ООН. Здесь, в отличие от всех других моих поездок за границу, надо было заниматься не вопросами купли-продажи, а экономическо-политическими вопросами, информационной работой и обслуживанием большого количества советских делегаций, приезжающих на совещания, заседания и конференции.

В Женеву я приехал без семьи. С первых дней проживания в Женеве почувствовал ограниченность моих средств, и не потому, что мне мало платили, а потому, что швейцарцы так умели выкачивать деньги из кармана, что ко времени получения зарплаты денег почти не оставалось.

В Швейцарии три государственных языка: немецкий, французский и итальянский, и почти все граждане говорят на трех языках, а служащие банков, отелей, ресторанов – еще и на других. Официальные государственные бланки написаны на трех языках.

Работа моя, как, впрочем, и всего состава нашего представительства, заключалась, в первую очередь, в обслуживании бесконечного количества советских делегаций и прямом участии в работе комитетов Европейской экономической комиссии ООН. Работникам представительства в Женеве, в том числе и мне, нужно было быть предельно внимательными и осторожными, чтобы в протокольных записях или других документах не появилось антисоветчины или таких записей, которые впоследствии могли нанести ущерб.

Осенью 1956 года начались венгерские события. Газеты, радио и вся массовая информационная служба на несколько месяцев были заняты только освещением дел в Венгрии. Газеты ежедневно сообщали о том, что австро-венгерская граница открыта, что ежедневно переходят границу тысячи людей; печатались высказывания отдельных перебежчиков, газеты приводили чудовищные измышления, направленные на дискредитацию венгерских коммунистов и, конечно, против Советского Союза и его вооруженных сил.

В этой ситуации советским людям, находящимся в Швейцарии, приходилось быть дважды бдительными и осторожными в своих действиях и в поведении, т.к. лживая и односторонняя дезинформация могла втянуть в эту грязную историю и честно настроенных людей.

Несмотря на резко антисоветскую кампанию, проводимую в нейтральной Швейцарии, при абсолютном как бы безразличии швейцарского правительства, на самом деле это было не так, чему свидетельством были посещения нашего представительства честными швейцарскими гражданами, а иногда и сотрудниками представительств других стран. От них в большинстве случаев мы имели объективное освещение о происходящем и могли делать должные выводы, а при необходимости даже и действия.

В целом следует признать: в сложной и до некоторой степени тяжелой обстановке оказалось наше представительство. Свидетельством этому мог послужить прием Советского представительства по случаю 39-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Местная реакция сделала попытку сорвать этот прием, происходивший в одном из ресторанов богатой гостиницы: была организована довольно массовая демонстрация на площади вокруг гостиницы, и полицейским частям Женевы пришлось применить против демонстрантов слезоточивые гранаты и противопожарные части с водой. Зрелище вокруг гостиницы, а точнее вокруг нашего приема, было далеко не праздничное, оно представляло как бы некое «побоище» организованных частей полицейской службы с шумной толпой.

Венгерские события показали и то, что, несмотря на высказывания в целом о положительных явлениях в социалистическом лагере, имеются значительные силы, которые всегда находятся начеку, чтобы воспользоваться нашими трудностями, а особенно отдельными ошибками, чтобы опорочить деятельность коммунистических партий и, в первую очередь, деятельность Коммунистической партии Советского Союза. Свидетельством этому явился факт публикации в буржуазной печати материала двадцатого съезда КПСС о культе личности Сталина, который рассматривался не как эпизод, а как, якобы, характерное явление, присущее только социалистическому обществу.

Постепенно события в Венгрии стали забываться, печать все меньше и меньше стала возвращаться к ним, и наша работа стала принимать прежний ритм. Но все же спустя примерно полгода работа моя в Женеве завершилась, и я вернулся в Советский Союз.

По возвращении из Женевы на домашнем совете с женой рассмотрели вопрос о возможных новых поездках за границу и пришли к выводу, что, вероятно, по возможности надо от этого дела сделать более или менее длительный перерыв или вообще от этого отказаться.

В. П. РЕБРОВ.